4.ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ МАНИПУЛЯЦИИ ГАМЛЕТА (Главы из книги «"КВЕСТИМНОСТЬ и ДЕКЛАТИМНОСТЬ - борьба и единство миров".» Автор Вера Стратиевская © 2008)

ЭИЭ, Гамлет в проверках чувств на прочность проявляет себя более решительным и смелым "технологом". А для сбора особо важных сведений и наблюдений склонен и вовсе прибегать к особо рискованным и чрезвычайно опасным (для всех участников) психологическим экспериментам.

Так, общеизвестен эпизод с проверкой "спектаклем", которую устроил Гамлет, принц Датский (в одноимённой трагедии Шекспира) своему "опекуну", королю -узурпатору Клавдию, подозревая его в убийстве своего предшественника и желая выяснить степень его причастности к этому делу. Проверка удалась на славу, предположения полностью подтвердились. Клавдий от страха чуть не потерял рассудок, чувствуя себя разоблачённым, но кто считает? Убийца выявлен, и это - главное, остальное - вопрос времени.

Гамлету (в том числе и шекспировскому персонажу) свойственно терроризировать страхом своих реальных или потенциальных противников. Дразнить и испытывать их страхом неизвестности (опасной неопределённости их положения).

Эксперименты могут затянуться во времени, "подопытный" может не выдержать напряжения, может взбунтоваться и перейти в открытое наступление - всё лучше, чем ожидать для себя самой страшной развязки и ощущать себя пленником, не способным что - либо изменить. А именно к такому томительному ожиданию и подводит своих противников Гамлет, терроризируя их ощущением безысходности, разыгрывая перед ними роль "палача", ставя их в положение жертвы.

На этом Гамлет может и закончить эксперимент: определил, где у подопытного "точка кипения", где "точка плавления", при каких мерах и методах он начинает "взрываться", - что ещё надо?

Эксперимент закончен, теперь начинается практика - серия повторяющихся опытов, проводимых с целью закрепления знаний и извлечения из них практической выгоды. То есть, теперь Гамлет будет обращаться с "подопытным" соответственно вновь образованному рангу: человек позволил собой манипулировать, значит теперь он будет "объектом насильственных манипуляций многоразового пользования". Отношения соподчинения остаются в силе. (Или устанавливаются по окончании эксперимента, в зависимости от результата: если человек униженно молил о пощаде, значит он - "трус", "слабак" и "потенциальный предатель"; в любом случае уважать его не за что. Ни дружить с ним, ни сажать рядом с собой за стол Гамлет его не будет. "Подопытный" останется "пленником", "игрушкой", "объектом экспериментов и издевательств".) Испытывая его различными способами, Гамлет будет развлекаться видом его страданий, находить и изучать в нём новые болевые точки. И, - самое главное, - будет самоутверждаться в своём превосходстве над ним.

А как же тонкая и одухотворённая квестимная модель? А как же светлый и радостный признак БЕСПЕЧНОСТИ? Как всё это совмещается в его ТИМе?

Так, при помощи разделительных отношений КВЕСТИМНОСТИ и совмещается: с потенциальными "слабаками", трусами и предателями, доставляющими массу проблем своим сподвижникам, Гамлет не желает иметь ничего общего. В духе идеологических и системных "чисток" квестимной модели он как раз и "очищает" от них общество, чтобы не мешали другим ("достойнейшим из достойных", к числу которых Гамлет относит и себя) идти налегке, освобождёнными от "чуждых элементов" рядами, навстречу своему светлому будущему, к новой, счастливой жизни (в которой "чуждым" и "недостойным" места не будет).

Абсолютно всё в этой схеме вписывается и в признак КВЕСТИМНОСТИ - в систему его разделительных, беспредельно разграничительных, "освобождающих" пространство от всего лишнего отношений.

Вписывается и в диадный признак беспечности: направляющий (свою диаду, своё звено, свою команду) вперёд, к новым и светлым рубежам, заставляющий уничтожать все препятствия, устранять с пути всё, что мешает продвижению к новым, ещё не достигнутым рубежам. Все эти действия, идеологические, социальные и психологические позиции вписываются в признак РЕШИТЕЛЬНОСТИ, и РАЦИОНАЛЬНОСТИ, и АРИСТОКРАТИЗМА - и программируются совокупностью свойств и целевых программ его психотипа, из которых Гамлет всегда будет выбирать ту, которая ему удобна и стратегически выгодна. А стратегическую цель он преследует только одну: побеждать при любых обстоятельствах. Потому, что он - воин, РЕШИТЕЛЬНЫЙ АРИСТОКРАТ, идеолог - "знаменосец". И знамени своего из рук выпускать не намерен (и не намерен отказываться от социальных преимуществ, которые это "знамя" даёт - для него это равносильно вопросу "Быть или не быть?").

А то, что ЭИЭ поступает жестоко, негуманно и неэтично (с позиций, хотя бы всё той же квестимной ("драйзеровской") этики отношений, так извините, - у него другая программа - негативистская этика эмоций (+ЧЭ1). Она только базируется на квестимной этике отношений (-БЭ7), запрещающей терроризировать и убивать (и она соблюдает эти заповеди для "своих" - для любимых и почитаемых членов своей системы), но она не обязана уступать наблюдательному аспекту свои приоритетные программные функции.

ЭИЭ, Гамлет не бывает одинаково добр со всеми, поскольку это противоречит уставу системных отношений, в которых равных и достаточных для всех льгот и привилегий не бывает. (Пряников на всех не хватает, просто потому, что их для всех не пекут (а иначе, - какая же это будет иерархическая система?). Зато кнута и порки хватает на всех, без этого иерархию в закрытой, авторитарной системе не установить: а как же иначе? - план по "отщепенцам, предназначенным для уничтожения", тоже кому - то приходится здесь выполнять. "Цифры" - то сверху спускают. И план всё растёт по мере того, как истребляются "чуждые элементы". Растёт и страх. Гамлет в контингент "чуждых" попадать не желает. Когда нужно, бывает "своим из своих" - море обаяния и шарма: лучистый взгляд, солнечная улыбка… - очаровать и расположить к себе может кого угодно! Но и врагов умеет наживать себе, как никто другой. Поэтому тоже попадает в число "чужаков", хоть и старается быть "своим" и доказывает свою лояльность до последней минуты жизни, всё надеясь, что репрессия эта - всего лишь проверка.

Незаменимых нет в авторитарной системе тоталитарного общества. В атмосфере тотального террора и страха здесь существуют все. А страх здесь вытесняется идейной и социальной убеждённостью в правоте своих слов, в правомерности мнений, решений и действий. Поэтому уверенным и защищённым от репрессий здесь может ощущать себя только тот, кто, чувствуя свою правоту и законность применяемых мер, нарастающей агрессивностью приглушает свой страх и переносит его на окружающих, полагая, что всегда удобнее запугивать самому, чем быть тем, кого запугивают и унижают. Для этого и считается необходимым изучать "тёмные пятна" в душе человека и слабые точки в его психике.

Допустим, эксперимент завершён, все "технологические ориентиры" изучены, на них можно опираться, их можно учитывать, какую информацию добывает таким путём Гамлет?

- Любую. Любую интересующую его информацию о человеке он может получить при условии чётко поставленной цели, правильно организованного эксперимента, непременным условием которого является наличие огороженного и полностью контролируемого пространства - "загонной ловушки", в которую направляет и в которой удерживает свою "жертву", свой "объект наблюдений" такой опытный "загонный охотник", как Гамлет. (лучший "стратег - охотник" в соционе).

Сам Гамлет старается не попадать в замкнутые пространства "загонных ловушек": не переносит безвыходных положений ("беспечный), предпочитает не становится объектом "проверки, исследований, манипуляций - это унизительно. (Живя в тоталитарном обществе, он стремится попасть в элиту, чтобы быть "выездным", при его уязвимой сенсорике ощущений лично для себя он жизни в неволе не представляет. Но других ("подчинённых") может принуждать к неволе, удерживать в замкнутом пространстве, особенно, если решает их изучить и проконтролировать. (Подопытный "объект наблюдений" должен находиться "на штативе", на "стенде", или на предметном стекле, в хорошо просматриваемом пространстве -в чём - то вроде "барокамеры", способной выдержать любое давление, напряжение и нагрузку на тот случай, если "подопытный" "взорвётся" ненавистью и возмущением, взбунтуется и попытается сбежать, да ещё и отомстит напоследок - хлопот с ним потом не оберёшься!).

Пространство эксперимента организуется относительно временных ориентиров. И тут Гамлет полагается на свою творческую интуицию времени (-БИ2), планируя свои действия технически, разрабатывая их тактически и методически - в лучших традициях его нормативной деловой логики (+ЧЛ3). Сначала возникает вопрос- задача (необходимо понять, что следует выяснить), определяется цель эксперимента, потом возникает идея и план действий, позволяющий создать условия, необходимые для получения ожидаемого результата. Затем уже возникает и разрабатывается план интриги- инсценировки- мистификации, который реализуется, исходя из имеющихся возможностей и сложившихся обстоятельств. Используя естественные условия ситуации, стимулируя насущные интересы заранее подстроенной интригой, "подопытного" увлекают и загоняет как дичь в ловушку, в которой его исследуют, наблюдают (и из которой извлекают по окончании "проверки", если (судя по установленным данным) он не будет представлять угрозы для экспериментаторов.

В известном уже эпизоде проверки, которую принц Гамлет устроил королю Клавдию, используя для этой цели спектакль (под "кодовым" названием "Мышеловка"), всё было организовано в точности по этому плану. Было ограниченное пространство для эксперимента - театральный зал в замке Эльсинор. Были исполнители - лучшие столичные трагики. Было назначено время эксперимента: на следующий день, после их приезда. А до тех пор они должны были подготовить эксперимент: выучить и отрепетировать новый спектакль, в котором в деталях и с максимальной точностью была воссоздано братоубийственное преступление, совершённое Клавдием. Увлечённый действием, происходящим на сцене, король не заметил, что за ним и его реакциями наблюдают. Ему важнее было узнать совпадает ли содержание пьесы с реальными событиями его преступления. Важно было понять: что за этим стоит, кто этот спектакль устроил и с какой целью. Поэтому он и до конца спектакля досидел, и представление досмотрел с возрастающим интересом. И уже этим себя выдал. А осознав это, испугался и с криками ужаса выбежал из зала, разоблачив себя окончательно. (Во всём, что касается силы воздействия образа на область чувств, такого "эксперта" и экспериментатора как Гамлет обмануть трудно). Ловушка была построена с предельной точностью. И то, что это спектакль не мог не сразить Клавдия наповал, не мог не отозваться набатом в его душе, убедительно доказывает факт реально случившегося эпизода на съёмках кинофильма "Гамлет" (режиссёра Г. Козинцева) - актёр, исполнявший в этом фильме роль короля Клавдия умер от инфаркта сразу же после того, как отыграл эту сцену (она в этом фильме снималась в последнюю очередь, как самая страшная и самая сильная - такой она и оказалась в действительности).

5. ЗАМЫСЛЫ И ИХ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ

Возникает вопрос: если у Гамлета всё так хорошо задумывается и осуществляется, то что же мешало принцу Датскому расправиться с королём Клавдием ещё в первом акте? - законы драматургии, запрещающие подводить интригу к развязке ещё в начале пьесы, а может быть, - обычные сомнения, противоречивые догадки и доводы, рассеянность и заторможенность, свойственная ему как квестиму, обычная отстранённость и отдалённость от конечной цели - привычка возводить между собой и целью всё новые и новые препятствия.

Все эти привычки, свойственные квестимам, "играют странную роль" в пяти - актной пьесе Шекспира, приобретают в мистический характер, производят впечатление странного наваждения, непонятным образом влияющего на поступки и действия героя - расслабляющие его и затормаживающие его реакции, притупляющие его обиду, ярость, охлаждающие его пыл и жажду мести до такой степени, что призрак отца является к нему вторично, чтобы побудить его к активным действиям, воспламенить его угасшую решимость. Возникает впечатление, что герой существует в каком - то странном, ирреальном мире, где живёт и действует предельно пассивно и заторможено, словно во сне, чувствует себя скованным какими - то невидимыми связями при том, что перед ним открывается бесчисленное множество возможностей (как анфилада открытых комнат - иди, куда хочешь, делай, что нужно, - тебя поддержат, тебе доверяют, за тобой пойдут). А он, тем не менее, чувствует себя связанным по рукам и ногам бесчисленным множеством ограничений, природы которых он не понимает, но постоянно пытается понять. Для чего и анализирует все происходящие с ним и вокруг него явления, отношения, закономерности, связи (в лучших традициях квестимной модели). И чем больше анализирует, тем больше новых вопросов возникает, заставляя его снова задумываться над какими - то странными и в то же время очевидными вещами. Возможно, это самая серьёзная попытка Шекспира заглянуть в бездонные глубины беспредельных интровертных связей и соотношений своего ТИМа. Из - за чего его герой выглядит глубоким интровертом, отрешённым мечтателем - идеалистом, неспособным адекватно реагировать на происходящие вокруг события. Из - за этого он и кажется окружающим его врагам лёгкой добычей и определяется ими на роль "жертвы" - лишнего человека в этой системе отношений, первого кандидата на выбывание.

Гамлет, разумеется, осознаёт свою обречённость. (С того момента как его отчим Клавдий узурпировал трон, его овдовевшая матушка- королева могла хоть конюха взять себе в мужья, но она не имела права возводить его на престол, отбирая корону и права престолонаследия у своего родного сына, который с этого момента и становится "лишней фигурой в игре". Волею королевы и своего дяди - отчима (которому ни взрослый пасынок, ни пожилая жена не нужны: он стал королём для того, чтобы основать свою династию) Гамлет, находится под домашним арестом (в замке Эльсинор), под неусыпным контролем и наблюдением своих "приёмных родителей", понимает, что обречён, размышляет о смерти, о порядке вещей, о взаимосвязях в природе вместо того, чтобы уничтожить узурпатора, хотя все сроки для ответного удара уже давно истекли. Придворные смирились с его кажущейся покорностью. (Если ему не нужно бороться за свои права, почему это должен делать за него кто - то другой?) На него смотрят как на приговорённого к смерти. Офелию - бывшую невесту, всё ещё не безразличную ему, стараются от него отстранить. Настраивают против него, рекомендуют держаться подальше от опального принца. И при этом используют её как приманку, устраивают ей "случайную встречу", с Гамлетом, для проверки его вменяемости и пылкости его прежних чувств к ней. Подсылают её к нему, как мотылька на огонь, желая посмотреть, воспламенятся ли оба. (В этой пьесе все всех проверяют, на прочность чувств, на адекватность взаимодействия). Офелия, резко включается в процесс проверки, пытается вывести Гамлета на откровенный разговор, начинает ему дерзить и упрекать, давая понять, что отношения находятся на грани разрыва: "Порядочные девушки не ценят, когда их одаряют - и изменят". Возвращение давнего подарка воспринимается Гамлетом традиционно: как расторжение помолвки и разрыв отношений. А в ракурсе сложившейся ситуации - как оскорбление и предательство, что само по себе отвратительно. Тот факт, что её используют в качестве "приманки", Гамлету осознавать особенно больно (Это уже грубое оскорбление его чувств - жестокое и непростительное). Он взрывается яростью, и у всех присутствующих складывается впечатление, что он непомерно агрессивен и не способен адекватно реагировать на происходящее. (Признать его невменяемым им выгодней всего: безумный принц не имеет права претендовать на престол). Гамлет понимает, что своим пугающим и неадекватным поведением лишает себя прав на престолонаследие, но в лучших традициях "беспечных", рассчитывает когда - нибудь, при более благоприятных обстоятельствах разрешить все недоразумения. Устраивая Клавдию ловушку в виде тщательно подготовленного спектакля, Гамлет разоблачает и себя. Отныне его безумие воспринимается как нарочитое и грубое хулиганство, как возмутительный и дерзкий фарс, которым он ставит всех (и себя в первую очередь) в неловкое и унизительное положение.

(Взаимодействуя с СЛЭ (Жуковым), - а Клавдий определённо к этому типу относится, ЭИЭ (Гамлет) включается иррациональную доминанту их взаимоотношений и начинает поступать и действовать иррационально, что в его рациональном понимании воспринимается игрой и расценивается как игра, которая тем не менее, даёт ему шанс провести ряд интриг, дезориентировать ими противника и изменить диспозицию отношений в свою пользу. Игра начинает его увлекать, кажется забавной и весёлой. Маска веселья позволяет ему приглушить страх перед опасным и сильным противником, позволяет чувствовать себя режиссёром - затейником этого веселья и даже получить удовольствие от этого, что опять же позволяет приглушить страх. Маска "опасного безумца" сменяется маской "дерзкого хулигана", презирающего этикет и разрушающего отношения в этой системе - в этой "тюрьме", именуемой Данией, где обречённому и бесправному принцу нечего терять, кроме своей жизни, а дерзнув восстать, он может попытаться спасти себя и разрушить "тюрьму". Но восстаёт - то он только пока в жестоких розыгрышах. Являясь им "непредсказуемым и экстравагантным", он одновременно становится и иррационально неуловимым, но при этом продолжает проводить свои наблюдения, выявляя своё место в системе отношений. Для чего он постоянно меняет ракурсы - тон, характер, настроение - своего взаимодействия с окружающими и постоянно анализирует их реакцию (по -БЭ7 и -БЛ5), заменяя одну аналитическую альтернативу другой. Какое - то время Гамлет разыгрывает роль шута: дерзит всем и смущает всех, - проводит "разведку боем": его шутки обидны и оскорбительны для всех. Но по реакции окружающих он понимает, что его пока ещё терпят, с ним считаются, а значит, ещё не все шансы потеряны.

Прикидываясь "экстравагантным шутником", он, тем не менее, не позволяет королеве обращаться с собой как с глупым ребёнком: не позволяет ей врать и лицемерить. (Когда ему нужно, когда возникает реальная опасность утвердиться в роли шута, которую дальше допускать нельзя, Гамлет снимает маску, становится суровым и серьёзным и превращается из озорника в обвинителя.) Он разоблачает перед ней её предательство и доказывает, что, в отличие от неё, способен трезво оценивать происходящее. Понимает, что она его тут же предаст (и она его действительно предаёт, пытаясь позвать на помощь стражу), понимает, что она является виновницей его несчастий, виновницей смерти его отца (хотя бы тем уже, что став сообщницей потенциального узурпатора, склонившего её к супружеской измене, невольно дала согласие и насмерть мужа, и на узурпацию трона, став основной фигурой в этом политическом перевороте). Бросив в лицо ей все эти обвинения, Гамлет мог бы пойти и на более жестокие меры. Казалось, он от ярости готов был потерять контроль над собой, но появление призрака его вновь отрезвляет и напоминает о конечной цели его миссии: он обязан отомстить за смерть отца, но при этом должен пощадить королеву, она - неприкосновенна.

Возникают связи, которые Гамлету трудно разрубить. Устав его диады запрещает:
• нарушение ветхозаветной заповеди почитания родителей и соблюдения сыновнего долга (никакого вреда родителям не должно быть причинено);
• запрещает разрушение родственных связей и отношений;
• запрещает террор и переадресование агрессии от младших членов семьи к старшим (Вышестоящие инстанции могут давить на младших (как своды храма давят на нижестоящие конструкции), но никак не наоборот: семейная иерархия (пирамида) перевёрнутой быть не может - это против правил, обычаев и традиций в рациональной диаде второй квадры.

Чтобы младшему восстать против старших необходимо сверх- разрешение, указывающее на заинтересованность в этом "наивысших инстанций и сил". Призрак даёт Гамлету необходимый "карт - бланш" - необходимую санкцию на возмездие. Но Призрак защищает королеву, а королева привязана к отчиму, во всём ему верна, во всём с ним согласна (даже на смерть сына: зная, что его посылают на верную гибель, она, тем не менее, этому распоряжению не препятствует, - всего лишь "сожалеет" о нём). Отчим находится под временной (как считает Гамлет) защитой королевы. Попыткой разрушить альянс королевы с Клавдием Гамлет занимается в первую очередь, но особого успеха не достигает: на месте одной разрушенной связи в этом "сказочном" королевстве тут же возникают новые, ещё более жестокие и уродливые. Попытка проанализировать эти связи и понять программу по которой они образуются и распространяясь по миру, как раковая опухоль - тоже ни к чему не приводит: король, устав от бесконечного ожидания новых опасных мер со стороны Гамлета, плетёт свою интригу, создаёт свою ловушку и завлекает в неё Гамлета, который совершенно спокойно позволяет себя в неё втянуть. И принимает вызов на этот опасный для него поединок, прекрасно понимая, что он будет в его жизни последним. Зачем, спрашивается, он пошёл на этот "спортивный" поединок, зная, что оружие в нём будет двойным (кинжал и рапира) и боевым? неужели нельзя было разрешить ситуацию как - то иначе? В том - то и дело, что - нельзя. И вот тут уже в композицию пьесы вплетается непонятная (на первый взгляд) мистика: при всём желании уничтожить мрачного демона -Клавдия, скованный неоправданной пассивностью Гамлет этого сделать никак не мог. И Призрак, по всей видимости знал, что он этого сделать не сможет, хоть и направлял сына на возмездие, и наставлял, и вторично появлялся, чтобы ему об этом напомнить и чтобы, вместе с тем, заступиться за королеву, когда Гамлет уже готов был потерять контроль над собой.

Появление Призрака останавливает намеренье Гамлета свершить самосуд здесь и сейчас, потому, что королеве предначертано было сыграть ещё и другую роль: ей предстояло выпить вино, которым Клавдий предполагал отравить Гамлета. А не выпила бы королева отраву, вино бы поднесли Гамлету, и тогда у него уже точно не было бы шансов убить Клавдия и выполнить волю отца. Судя по всему, Призрак и не собирался щадить королеву, как это кажется на первый взгляд. Её роль в преступлении брата ему была известна, а судьба - предопределена: в нужный момент она должна была поработать "дегустатором" и умереть в мученьях, привлекая к себе общее внимание, чтобы Гамлет сумел воспользоваться общим смятением (и незащищённостью короля) и свершить правосудие: проткнуть узурпатора отравленной рапирой. А не будь этого последнего шанса, Гамлет, похоже, вообще не смог бы совершить намеченное (судя по тому, странному, мистическому оцепенению, которое его всякий раз охватывало, когда он пытался перейти от слов к делу). И здесь тоже используется метод "загонной охоты" - заведомо успешной - ловушки, подстроенной, на сей раз, уже самим Призраком, Высшими Силами (и драматургом - как представителем высших сил в пьесе). Не будь у Гамлета этого "случайного" варианта, он бы и в последние "полчаса" своей жизни, искал и преследовал по всему Эльсинору неуязвимого и изворотливого короля Клавдия, который, как водится у таких подлецов, "и в воде не тонет, и в огне не горит" и потому непременно бы нашёл способ ускользнуть от возмездия в нужный момент через какую - нибудь потайную дверь, специально для таких случаев где - нибудь да пристроенную.

Единственный раз, когда Гамлет, казалось бы, мог с ним спокойно расправиться, - во время молитвы Клавдия, когда тот "оправдывался" перед собой и Богом, классической отговоркой: "Я пал, чтоб встать", мотивируя свой грех благим намерением. Но тогда уже, легко достигнув цели, Гамлет сам бы "присоединился" к Клавдию в не лучшем из миров, - и уже "там" пополнил бы собой ряды грешников и терпел бы мучения рядом с ним (и такими, как он). А этого уже не хотел сам Гамлет, как и не хотел того, чтобы "невинно" убитый им во время молитвы Клавдий, сам был оправдан Высшим Судом и оказался рядом с его отцом - мучеником и другими, подобными ему праведниками в раю.

Другим случаем - предложением Норвежского принца Фортинбраса вторгнуться в Данию и свергнуть узурпатора - Клавдия - Гамлет тоже не воспользовался. (И очень этим смутил норвежцев: они - то шли отвоёвывать спорный кусок чужой земли, а он свою кровную землю отдаёт во власть узурпатора. Им трудно было понять, что это значит — против своей воли стать пленником судьбы, смиряться с обстоятельствами, пугаться неизвестности, бояться смерти, осознавать себя трусом и презирать себя за это. И тем не менее, предпочесть эту участь участи захватчика, развязавшего в своей стране гражданскую войну.)

В лучших традициях квестимной модели Гамлет должен был отомстить так, чтобы не погубить свою душу и не обречь её на мученья.

Так что, получается, Клавдий был уничтожен Высшими силами, овладевшими в нужный момент решимостью Гамлета и направившими его рапиру на нужную цель.



6.РАЗДЕЛЕНИЕ И ПРОТИВОСТОЯНИЕ

В системе ценностей и координат КВЕСТИМА неизменно присутствует чёрно - белый светораздел добра и зла, рая и ада, "своих" и "чужих", "праведников" и "злодеев". И смешивать эти понятия квестим не позволяет ни себе, ни другим. Как не позволяет их объединять и примирять между собой в расстановке ценностных ориентиров в аналитической системе координат. Для ЭИЭ, Гамлета, при его разделительной (и суггестивной) (-БЛ5) логике соотношений, эта позиция является принципиальной точкой опоры, вне которой он не может ориентироваться в окружающих его отношениях.

КВЕСТИМА всегда возмущает, когда ему задают вопрос: "Кто ты такой, чтобы отличать правду от лжи, добро от зла, справедливость от несправедливости?" и он с ужасом глядит на вопрошающего, как если бы его спросили: "Кто ты такой, чтобы жить под своим именем, по своему паспорту?". КВЕСТИМ может множеством вариантов попытаться ответить на этот вопрос, но одно будет неизменно: при локальном взгляде на эти понятия, они для него всегда будут разделены и он не согласиться их смешивать. Конечно, он может взглянуть на них с какой - то глобальной, обобщённой точки зрения, как на какое - то общее информационное поле с бесконечным множеством разделённых полюсов, но тут он уже сам себе задаст вопрос: "А кто он такой чтобы смотреть на эти понятия с таких высоких позиций?".

ДЕМОКРАТИЧНАЯ логика соотношений КВЕСТИМНОЙ модели (-БЛ) заставляет его смотреть на них "сбоку", "со стороны", с позиций равного со всеми человека, а не сверху вниз ("глазами Господа Бога"), с превосходящих позиций иерархической логики соотношений (+БЛ), которая может и не разделять правых от "виноватых", потому что там, сверху, все эти различия кажутся ничтожными и до такой степени несущественными, что ради них не стоит и обижаться на человека, а тем более, ему мстить. Из-за этой разницы в логических ракурсах (во взглядах, в точках зрения и наблюдения), возникают различия и в этических ракурсах, в свете которых и рекомендации: "Надо быть выше обид" - кажутся убедительными с превосходящих (опять же!) - "заоблачных" - позиций всё той же (аристократической, амбициозной, преимущественной) иерархической этики отношений (+БЭ), присутствующей в модели ДЕКЛАТИМОВ. И позволяющей с упрямой (деклатимной) убеждённостью смотреть на человеческий социум (в том числе и на устанавливающиеся в нём отношения) сверху вниз, как если бы это был муравейник. КВЕСТИМ, по своим ДЕМОКРАТИЧЕСКИМ структурным (РАЦИОНАЛЬНО - ИНТРОВЕРТНЫМ) аспектам (-БЛ и -БЭ) не может позволить такого позиционного превосходства. По этим аспектам он всегда чувствует себя равным среди равных. А поскольку эти аспекты - негативные (Робеспьер и Драйзер - НЕГАТИВИСТЫ) и наблюдения, которые делаются по этим аспектам (как мы уже говорили) приводят к неутешительным выводам, квестим (по этим аспектам) всегда ожидает опасности со стороны окружающих. Поэтому, предпочитает держать дистанцию (со всеми) и со стороны (опять же, при взгляде "сбоку") отличать позитив от негатива в поступках и рассуждениях людей. Поэтому вопрос: "Ты что - Господь Бог, чтобы отличать добро от зла, правду от лжи?" - его предельно возмущает: именно потому, что он не Господь Бог и находится на грешной нашей земле как равный среди равных, он предпочитает изначально выявлять позитивный или негативный потенциал в каждом человеке, разделять эти понятия и потенциалы и выстраивать свои отношения в соответствии с этим.

Попытки и предложения деклатимов смешать, уравнять или объединить эти понятия, квестим воспринимает в штыки. И до тех пор, пока он разделяет эти понятия, он сохраняет свою природную и естественную систему координат, при которой его природной информационной модели никакие расщепления, расслоения, смещения ориентиров и аналитических ракурсов не угрожают. (Пока природная система координат сохраняется (а тем более, если она сохраняется осознанно, концептуально), сохраняется и её природное "форматирование", при наличии которого возможность "разболтать" и разрушить информационную модель (а вместе с ней и психику человека) сводится к минимуму.).

В отношениях конфликта, при которых каждый из партнёров начинает с позиций своих сильных функций начинает разрушать слабые функциональные позиции своего партнёра, а вместе с ними и аналитические ракурсы находящихся на них информационных аспектов, возникает естественное, взаимное отторжение конфликтёров - защитное свойство информационной модели, "заинтересованной" в сохранении "природной чистоты", (природного форматирования) информационных аспектов, природной беспристрастности и объективной непредвзятости их аналитических ракурсов. Поэтому, естественное желание отдалиться от раздражающего (деструктивно воздействующего на психику) соконтактника можно (и нужно) воспринимать без обид, как естественную реакцию на "ожог", как реакцию на глубокую и чрезвычайно болезненную травму.

7. НАПРАВЛЕНИЕ ВЗГЛЯДА И АНАЛИТИЧЕСКИЕ РАКУРСЫ КВЕСТИМОВ И ДЕКЛАТИМОВ



Теперь, наконец, мы можем найти объяснение древней и, казалось бы неразрешимой загадке направления взгляда квестимов и деклатимов. У КВЕСТИМОВ направление взгляда напрямую зависит от демократичного аналитического ракурса их свойственного их рациональным интровертным аспектам – ДЕМОКРАТИЧНОЙ и справедливой логике соотношений (-БЛ) и демократичной и правомерной ("око за око") этике отношений (-БЭ), по которым они чувствуют себя равными среди равных и соответственно смотрят на окружающих уважительно (снизу вверх) или настороженно и удивлённо (со свойственной им любознательностью) наблюдают за ними, глядя сбоку, со стороны. Как уже было подмечено, квестимов от деклатимов действительно отличает взгляд: у квестимов он мягкий, удивлённый, (иногда как будто испуганный) выражает растерянность, сомнение, неуверенность в себе. КВЕСТИМ часто смотрит на собеседника сбоку, со стороны и снизу вверх, из-за чего подбородок слегка приподнимается, выдвигается слегка вперёд и приподнимается вверх (а). Так что голова и шея образуют внешний прямой угол. (в). И схематично напоминает очертания латинской буквы "Q". (с).- начальной буквы в слове "Question", или "вопрос", от которого и произошло название этого признака. - "КВЕСТИМ". (Эта особенность легко запоминается: сама природа форму "подсказывает").

(Черты лица преимущественно тонкие, с налётом мягкой и романтичной женственности, характерной даже для мужчин - логиков. Взгляд мягкий, задумчивый, "далёкий", слегка "затуманенный", словно они смотрят в какую - то запредельную даль, просветлённый, "мечтательный", отрешённый и рассеянный даже у сенсориков.)

ДЕКЛАТИМОВ отличает характерная для людей со скрытой и спонтанно проявляющейся агрессивностью привычка "надвигаться лбом на собеседника", смотреть из-под лобья, слегка "набычившись". (Характерно, как говорят в народе "быковатое выражение лица"). Характерно также ощущение упрямства и тяжеловесности, которое они как будто вкладывают в каждое слово, в каждый взгляд, в каждый жест. Взгляд прямой, твёрдый и непроницаемый одновременно, как у человека, который пытаясь понять, узнать, разгадать собеседника, одновременно боится быть понятым, узнанным, разгаданным.

У ДЕКЛАТИМА подбородок, пригибается к шее (а), лицо обращается вниз, голова опускается и лоб выдвигается вперёд, лицо как будто обращено вниз. так, что голова и шея образуют "внутренний" тупой угол, (рис. в.) своего рода, - "девятку" "9" (рис. с.) ("9 - прогиб")

Вследствие этого, создаётся впечатление, что деклатим смотрит как будто "сверху вниз": высокомерно - настороженно или враждебно- настороженно (как будто, "набычившись"). А сами лица приобретают жёсткие, резкие или грубовато - мужественные черты, характерные даже для женщин интуитов - этиков. Впечатление усугубляется широким и высоким лбом.(У логиков - сенсориков, - широким, высоким и выпуклым.) Тяжёлым и слегка выдающимся подбородком (преимущественно у сенсориков - логиков) и резко очерченными скулами (более характерно для решительных -деклатимов- рационалов.) И, конечно, характерным "плотным", "тяжёлым взглядом", направленным сверху - вниз. Характерно и такое движение: резко придвинувшись или приблизившись к собеседнику, также резко внезапно отпрянуть от него, откинувшись спиной назад. Взгляд при этом продолжает быть твёрдым и напряжённым, направленным сверху - вниз.

Как видим, и взгляд ДЕКЛАТИМОВ, направленный "сверху вниз" и придающий их лицам выражение самоуверенного высокомерия, тоже напрямую зависит от направления аналитических ракурсов их АРИСТОКРАТИЧЕСКИХ и амбициозных (а в ДЕКЛАТИМНОЙ модели ещё и элитных) рациональных интровертных аспектов: иерархической логике соотношений, авторитарной логике социального превосходства, привилегий и преимуществ (+БЛ). и иерархической этике отношений - этике морального превосходства и моральных преимуществ (+БЭ), в соответствии с которыми ДЕКЛАТИМЫ анализируют окружающие их явления "в общем и целом" (в лучших традиций интегрирующей ДЕКЛАТИМНОЙ модели), предпочитая не замечать досадных мелочей, сглаживать или игнорировать "отдельные недостатки", и "быть выше этого" в своих оценках и рассуждениях, подводя их к позитивному "общему знаменателю".
читать дальше